Наталья Зямаева: «Случайные люди в медицине надолго не задерживаются»

Случайные люди надолго в медицине не задерживаются, говорит она.

- Наталья Михайловна, как становятся главными врачами? Каким был Ваш путь в кабинет главврача Малопургинской районной больницы?

- Ох, издалека надо вспоминать… Родом я из Кировской области, а вот мой муж – из Малопургинского района. Мы вместе закончили медицинскую академию в Ижевске и по обоюдному решению поехали работать на его родину – потому что тут нужны были врачи-терапевты. Когда руководитель узнал, что есть два молодых терапевта, один из которых родом из Малопургинского района, он решил нас пригласить. И мы приехали, хотя я уже получила распределение в 4-ю горбольницу, а муж – на скорую помощь Ижевска. Но решили поехать. Думали: поработаем немного – и вернемся обратно в Ижевск… Но остались на всю жизнь.

Так с 1985 года я работаю в Малой Пурге. Сначала – терапевтом, работала на приеме, ездила по фельдшерско-акушерским пунктам. Затем стала заместителем главного врача по медицинскому обслуживанию населения. В моем ведении были участковые больницы и ФАПы, почти каждый день был на колесах. Сначала прием больных на фельдшерском пункте, проверка диспансерных больных, причем не было, как сейчас, никакого деления на детей и взрослых, я врач - принимаю всех: от младенцев до пожилых пациентов… Потом чтение лекций на фермах, в мастерских. Какие лекции? Весной, допустим, о ГЛПС, клещевом энцефалите, зимой – о профилактике гриппа, ОРВИ, профилактике травматизма… Если мужская аудитория – о вреде курения и алкоголизма. Вечером возвращаюсь в Малую Пургу. Дороги в районе всегда были неплохие, поэтому много времени на дорогу не тратили, да и район наш компактный. У нас самая дальняя деревня – 40 с небольшим километров от райцентра.

Сейчас эти виды помощи мы тоже оказываем, но уже детей принимает педиатр, взрослых – терапевт. Теперь новые времена – проводится диспансеризация, профосмотры. Выезжать на село стали медицинские комплексы. В Малопургинской больнице нет своего комплекса, но нам по графику дают другие районы. Комплексы оснащены хорошим оборудованием – флюроографом, маммографом, УЗИ-аппаратом, кабинетом врача-отоларинголога, окулиста. Врачи выезжают группами.

С 1997 года я стала главным врачом. И появились другие заботы…

- Какие же?

- Так получилось, что мы почти все время что-то строили. Когда я начала работать, строился лечебный корпус, основной, 4-этажное здание. Его строительством занимались еще два моих предшественника, первый делал проект, при втором были возведены стены. А я уже «достраивала». Это было не так легко…

- Это сколько же лет возводилась больница, если три главврача ее строили?

- Да, долго… Начали строить больницу еще в 1980-х, а первую очередь ввели в 2002 году – это была поликлиника на 300 посещений в смену. Через два года запустили вторую очередь - стационар на 240 коек (сейчас, понятно, их стало меньше – 100 круглосуточных коек и 67 дневных по району). В стационаре у нас пять профилей: терапевтический, педиатрический, неврологический, гинекологический и хирургический. Есть реанимация на 6 коек – к слову, далеко не в каждой сельской больнице есть реанимация.

Потом построили роддом на 20 коек. Достраивали терапевтический корпус. Построили зубоврачебное отделение, отдельно стоящее здание. Позже началось строительство ФАПов… Словом, я почти все время находилась в стадии строительства. Да и сейчас оно продолжается – в этом году нам надо построить шесть фельдшерско-акушерских пунктов. Вся документация для торгов уже готова.

- Наталья Михайловна, 11 апреля стало известно, что из Малопургинской больницы в Ижевск доставили больного с подозрением на коронавирусную инфекцию. Потом Малую Пургу и деревню Баграш-Бигра закрыли на карантин. Расскажите, как это все было?

- Пациентка, женщина из Баграш-Бигры, когда поступила в нашу больницу, скрыла, что была где-то за пределами Удмуртии. Звонили ее родственникам, они тоже ничего не рассказали. И мы до сих пор не знаем, откуда она на самом деле приехала, только людская молва доносила всякие слухи… Тем не менее, по маршрутизации, которую министерство нам утверждает, пациенты с патологией легких и с ОРВИ должны были лечиться в лечебных учреждениях по месту жительства, поэтому ее положили в больницу Малой Пурги. А поскольку у нее были признаки ОРВИ, взяли анализ на коронавирус. И он оказался положительным.

- А по какому принципу брали тесты на коронавирус? У всех заболевших ОРВИ?

- Дело в том, что у этой женщины был сомнительный рентгеновский снимок. Непонятно, то ли есть пневмония, то ли нет. А тогда было обязательным требованием у пациентов с пневмонией брать анализы на коронавирус. Поэтому и у нее взяли.

- А сейчас какая ситуация в Малопургинском районе?

- 58 случаев на сегодняшний день. Все заразившиеся – прибывшие из других регионов и контактировавшие с ними. Допустим, мужчина приехал из Москвы, заболел. Мы его сразу отвезли в инфекционную клинику. Потом заболела женщина из Пугачево, проводница поезда «Ижевск – Москва».

Но, тем не менее, первых заразившихся всех однозначно отправляли в ковидные центры. Допустим, был пациент с ИМЗ, у него вообще никакой клиники не было, но анализ показал, что тест положительный, - и его увезли в Завьяловскую больницу. И лечили там 14 дней.

- То есть система уже отлажена?

- Да. Вся система здравоохранения республики работает слаженно: мы в постоянном диалоге, созваниваемся в любое время и с минздравом, и с инфекционной больницей: советуемся, как поступить в той или иной сложной ситуации.

Еще я очень благодарна нашему министру здравоохранения. В тот сложный момент, когда у нас в больнице был карантин, Георгий Олегович приехал, прошел по всем отделениям, морально поддержал медработников, пациентов успокоил…

И наши люди – им я тоже очень благодарна – отнеслись к ситуации спокойно, не было у нас таких инцидентов, чтобы истерику кто-то закатил или что-то еще.

- Что Вы скажете скептикам, которые считают, что вся эта шумиха с коронавирусом – не более чем страшилка?

- Это свойственно российскому человеку. Мы не очень законопослушные, никогда ничего не принимаем на веру. Нам надо все пощупать, попробовать на зуб…

Однако я врач, я вижу, что заболевание есть. У человека появляются определенные симптомы: отсутствие обоняния, заложенность носа, покашливание, невысокая температура, слабость, – так протекает легкая форма. У некоторых же сразу возникает пневмония, причем, если это тяжелый случай – сразу двухсторонняя.

Еще мы наблюдали такое: если человек болеет в легкой форме и заражает другого – тот тоже переносит болезнь легко. Если же кто-то болеет тяжело – те, кто вокруг него, тоже начинают болеть с пневмониями, более тяжело.

- И все же есть чего бояться?

- На самом деле, я думаю, бояться не надо. Когда человек боится – его иммунная система перестает бороться. Да и без коронавируса бояться можно всего, чего угодно. Есть много других болезней. Бывает вспышка ротавирусной инфекции, или энтеровирусной. Кстати, обычно как раз летом бывает, в июле-августе. Это достаточно серьезные болезни. Они протекают тяжело, и с менингитами в том числе… Менингококковая инфекция сейчас поднимает голову. Тоже можно бояться. И вообще в природе много всякого инфекционного агента, который действует и ждет человека.

- Да, но такого со страной еще ни одна болезнь не творила…

- Это да… Но я думаю, что страна в любом случае поступает правильно – в том плане, что ограничительные меры помогли медикам сориентироваться в ситуации, чтобы не допустить массового заражения. Когда бы массово люди пошли – а их класть некуда, и врачи бы не справлялись. Поэтому все было сделано верно. И ситуация была под контролем, ее сдержали, люди массово не начали заболевать.

- Наталья Михайловна, изменилось ли что-то в вашей больнице после так называемой «эпохи коронавируса»?

- А она еще не закончилась, эта эпоха. Мы еще в ней работаем…

Знаете, медработники – они ведь всегда готовы к экстренным ситуациям. Когда речь идет о жизни человека, впадать в панику врачу нельзя. Когда перед хирургом лежит человек с кровотечением – надо ему помочь. Врач про все забывает, бросается на помощь – и делает то, что должен. И тот, кто в медицину попал случайно, не сможет здесь работать, потому что тут нужна самоотдача. Потому что это на износ работа – ты день проработал, ночь провел на дежурстве, а завтра коллега заболел, и надо снова выходить на дежурство, и пропустить нельзя, потому что каждый день что-то случается, люди болеют, женщины рожают…

Вообще, что значит «до» или «после»? Сегодня пришла эта инфекция, завтра может прийти другая… Я когда приехала в 85-м году в Малую Пургу, нам про трахому рассказывали врачи, которые ее застали, а наше поколение уже не знало, что это такое. А у нас была вспышка дифтерии, и мы ее лечили, а до этого тоже только изучали, в книжке читали в медакадемии.

Пока человечество живет – его будут сопровождать болезни. Сегодня это коронавирус, и мы еще не очень хорошо о нем знаем. Но препараты уже разрабатывают, и вакцина, сообщают, скоро появится. Так что будем дальше жить. И лечить людей.